Дарите девушкам цветы,
Они становятся счастливы
На миг уносятся в мечты,
Где все прекрасны и красивы.

Они глядят на все букеты
Как на признание в любви,
Порой откроют Вам секреты,
Гормоны возбудив в крови.

Улыбкой озаряют бытность
Назло всем бедам и несчастьям,
Строптивый мир, его несытость,
Свергают временно в ненастье.

В тот славный день они в полете
Ныряют быстро в облаках,
В тоску впадут, когда уйдете,
Печаль поселится в глазах.

Одни смеются, кто-то плачет,
Одни ругаются опасно,
Цветы скорее в вазу ставят,
Кто в снег кидает их напрасно.

Цветок рожден в мечте погибнуть,
Чтоб море комплиментов слыша,
Он аромат свой излучает,
Желает каждый из них выжить.

Души эмоций переполнив чашу,
Один цветок, как оберег,
Вдруг скажет тихо в сердце Вашем,
Пусть не бросают меня в снег.

Дарите девушкам цветы,
Они сольются воедино
С судьбой засохшего куста,
Что был рожден таким красивым!

Закончились молитвы таравих.
Спасибо тем, кто не мешал молиться.
Теперь же насторожено притих,
В преддверии сентябрьских событий.

Они идут обманчивой петлей,
Впиваясь в ноздри быстрей газа,
И бабье лето – лишь для них конвой,
Обман, чтоб не раскрыться сразу.

А им так верить хочется, серьёзно!
Не будет холодной осени и мглы,
На улицах разливов луж и грязи грозной
Застрявшей в каблуке, случайно наступив.

Не будет мрака, упавшего пред входом,
И óблака холодного c отливом серебра,
Но будет радуга семи цветов пред домом,
Предвестница успеха, удачи и добра.

Спасибо тем, кто ждал со мной в поклоне
Голодный месяц, посвятив душе и Богу
Себя, и к небу развернув в ночи ладони,
Просил о мире и любви хотя б немного.

Без них не стоит жить, когда уж осень
Вот-вот наступит, и поймешь коварство:
Зелеными оставить иглы голых сосен,
А желто-красные сжевать – её лекарство.

Но ей так верить хочется, и впрочем
Зачем нам тьму бояться, что от листьев,
Которые пред смертью, между прочим,
Смеются к каблуку прилипнув сильно.

Не будет стужи, а только теплый ветер,
Комфортная вплывет в страну погода,
Народ привычный праздником отметит,
Что после августа в природе смена года.

Под лезвием меча погиб центурион,
В последний путь направил легион
Его на окровавленном гербе щита,
Что на земле покоя не ища,
Сражался, бился, защищал
Центуриона от врагов,
Под звоном сотен топоров
Держался крепко,
Но тогда
Центуриона не спасла
Надежда в крепкий римский щит,
Меч был проворнее, погиб
центурион не в муках, в старости, в смятении,
Наоборот, он – в гордости, в цветенье
Своих лучших лет:
Вкушал фанфары искренных побед,
Круша любовь других,
Но строя замок свой,
Он забывал, что девушка с косой
Сидит и ждет его за стенами Помпея,
центурион же не робея несется в бой,
Чтоб проложить дорогу,
Дрожащей под ногами Кесарев потомков,
В историю вечной славы,
А в это время девушка его
Погибла в куче пепла лавы.
Центурион – мужчина,
ему не плакать, не рыдать,
но все-таки в сердце защемило,
ему не страшно помирать.

Не подумай, что назвал невеста,
Имя забыв твое, смешно моргая;
На ямочки и губы – ты прелестна,
Взгляд сквозь очки любя роняя.

Наверное, что после первых выше
Не стоит говорить слова до кучи,
Но чувствую, как улыбнулась слыша,
На всякий напишу тогда я случай:

Так хорошо ресницы обрамляют
Красивые глаза цвета шартрез -
Писать так снова вдохновляют,
К тебе одной даря свой интерес.

Что скрыто за улыбкой – тайна,
Тебя не зная, изучаю взглядом,
Молчишь – так это ненормально,
Пугаюсь, сидя с думающей рядом.

Ухаживать нет смысла лишь за той,
Потеря времени, энергии с которой,
Не будут вместе в будущем с лихвой
Возвращены с любовью, став опорой.

Увы, таких моментов в жизни мало -
Так суждено, иль просто дико занят;
Хочу творить – мне интересно стало,
Надеюсь, что стихи мои не ранят.

Себя я буду меньше уважать -
Что время тратил и дарил цветы,
Которая не станет продолжать…
Так кто же, сама тогда подумай, ты?

Для меня вы все ничто,
Да и чем могли вы быть:
Все зовете за собой,
Говорите, что любить.
Хотя многие и верят
И бросают якорь свой
На могилах олигархов,
Все зовущих нас с собой.
Понимаешь, что не главный,
А простой славянский смертный,
Что хотят в тебе разрушить,
Говорят, что суеверный.
Уходите же отсюда,
Не открою вам я двери,
Уезжайте все с квартиры
Олигархии-евреи.

Ах, Sophia, я влюблен,
но разумно ли то чувство
Для тебя, где ты живешь,
что теперь давно уж пусто.
Ты жила, но так давно,
что тебя никто не помнит,
Видно Софью занесло,
где теперь она потонет.
Руку помощи ей дать-
значит обмануть себя;
Где, Sophia, твоя грань,
между помощью и злом.
На твой трон взошла Phileo,
она более красива,
Окружили ее Leos,
они чтят ее речиво,
Она верит своим львам,
что с растрепанною гривой,
Гладит их по головам,
набирается их силой.
Ты меня, Sophia, бросишь,
ты бросала так не раз,
Но безудержно все просишь,
чтоб Phileo на Парнас,
В жизни больше не взошла,
на Олимп моей души,
Но Phileo я люблю,
и в безудержной глуши,
Оставляю я Софию,
хотя горестно ночами,
Ведь взирала на меня
она твердыми очами,
Я любил ее всевластность,
я люблю упорных дам,

Но во мне бунтует гласность,
и свой выбор не отдам
Ни кому, пока не встречу,
королеву красоты,
Пока Sophia и Phileo,
не подарят мне цветы,
И не сбросят свою гордость –
шаловливость юных лет,
И о жизни себя спросят,
кто за “да”, а кто за “нет”.
Поцелую вас обеих,
блудных дочерей своих,
Посажу с собой на троне,
буду внимать ваш я лик,
Кто прекрасней позабуду,
кто сильнее все равно,
Для меня важнее честность:
честность, искренность – одно.
Вы слились во мне едино,
помирились, может быть,
Или просто обманули,
сговорились, что любить?
Безразличным я не стану,
но на жизнь смотрю другую,
Только кажется мне странным,
что живем мы все впустую…

Спор Софии и Филео,
удаляется от нас,
Мы теперь уже не дети,
не услышим божий глас:
Что нам выбрать в переправу,
и куда уходят львы,
В мир тот странный, непонятный,
где всегда мы все правы.