Она мне не напишет даже…(((((((
Мария даже не звонит…(((((((((
Любить не хочет сердцем Сашу…(((
А он ее боготворит…(((

Влюбился он, и в том беда,
Что не способен на такое
Завоеватель никогда,
Но сердце алое на взводе
Пылает ярко, осветляя
Пути таенные сознанья,
И жить не может – завывает,
Своей души он в ней не чая!

Доверился, залез в бутылку,
Пустую, выпитую кем-то,
И бросив детскую ухмылку,
Залез поглубже он до лета.
Надеясь, теплым оно будет,
Хранить его и эти чувства,
Силки распутав вознесется
Любви почуять сладкой вкуса.
Он не простой, но видит счастье,
И знает, как к нему стремиться,
Когда дойдет, он скажет: “Здрасьте,
Я рад, что только в Вас влюбился!”

Таких романтиков в природе
Встречали радужно всегда,
Но понимая, что в фаворе
У них быть трудно на года,
Со свистом провожали в дебри
Навзрыд писать и отворять
Пред миром алчным свой Гений,
Не подпуская ни на шаг.

Но здесь ошибка мирозданья,
Поскольку каждый, как и Саша,
Мечтает встретить Деву-нимфу,
Доверив жизнь свою однажды.
И той, кто хочет быть такою,
Желает жить, а не гостить,
Он снова скажет: “Здрасьте, Маша!
Я продолжал лишь Вас любить!”

Не надо сцен, молчанья, мыслей,
Все так замешено в рутине,
Давайте просто на мгновенье
Признаемся, что мы любили.
Услышать голос звонкий хочет,
Он сильно плачет и скучает,
И сам себя порой доводит,
Что жизнь с ним шуточно играет.

Он изменен, теперь как в детстве.
Грядет увидеть образ снова,
Когда-нибудь на дискотеке,
Но будут звать их по-другому.
И есть в нем сила антуража,
Смотреть не будет в глаза дольше,
Он скажет снова: “Здрасьте, Маша!
Но не обманывайте больше…”

Она мне не напишет даже…(((((((
Мария даже не звонит…(((((((((
Любить не хочет сердцем Сашу…(((
А он ее боготворит…(((

Вдохнув воздуха глубоко в свои легкие,
Он легкий такой на подъем,
Грудь приподнявшей делает,
Тяжелую, где есть мясо, сердце и ребра.
Протягиваешь свою ладонь кверху открытой,
Смотришь в глаза, поглощаешься ими,
Карие они – душу крадут, чувственны очень.
Берешь ее пальчики нежно,
А воздуха уже не хватает.
Молчалив, больше нет слов,
Стараешься не моргать,
А глаза тот же воздух и режет.
На секунду затаил дыхание
И снова вздохнул.
Ты взял ее руку к себе,
Пытаешься быть нежным,
Но хватаешь ее сильно.
Она просит, чтобы уйти,
И не почувствовать более
Твоей доброты взамен на уважение.
Тогда набираешь воздуха
Нужного, в тело истощенное,
По капиллярам идет он быстро,
В сердце втекает,
И говоришь:
«Я тебя не держу!»
Правда, в этом есть,
Но каков размах сказанного!
Ведь никто никого
Никогда не держит!
Просто люди притягиваются сами,
Хотят верить, что нужны,
Стремятся к этому,
Но нет! Человек стремится в себя.
И еще раз, набрав воздуха,
Уже не веря в судьбу
Произносишь хладнокровно:
“Уходи, я тебя не держу!”

Дыша в колодец мутных стен,
Разбитая неволь о камни,
Взвиваясь жаждой перемен,
Скорбилась думая над нами.
Скобит и плачет – черный дым,
Просветы радости – мельканье,
И зная все, она молчит,
Нося с собой свои страданья.
Избавить, вылечить, спасти
Рыданье отпрысков носимых:
Ее задача на пути -
Спасать сердца детей ранимых.

Позволь напомнить о себе,
Хоть ты и не была довольна:
Покрыты россыпью прыщей
Худющие стонали бедра.
Изгиб лица, на нём прищур,
Кривили недовольно губы,
И лишь пронырливый контУр
Лисячих глаз дарил амуры.
Иссохший рот пытался врать,
Но был ленив, и много зла
Пытался в дело притворить,
Но кляп во рту его сдержал.
Пропахли в той квартире стены,
Тем страхом, болью, что дарила
Моей груди, и не от ломки,
А от судьбы, что так манила.
Шипеньем тьмы и лампы блика
На лоб упал раскат кривой,
Потом так резко засветился,
Аж чёрт мерещил за тобой.
Наручники скрепив суставы,
Застали ноги над кроватью.
Потом меня ты привязала,
Я помню, был еще в халате.
Безумие – не мой каприз,
И ты конечно же глупа,
Фантазию так долго грыз,
Чтоб получилась вся игра.
Подстава, ложь, твоя коварность,
Лишь риск милее мне, как знать,
Адреналина всплеска малость
В миру где грубость есть и страсть.
Мотив манипуляции любовью
Сильнее страха – проверял,
Когда облизывалась кровью,
Лишь в этот миг и доверял.
Прощай, и знай, что я доволен,
Упрям в своем желанье жить,
Что несмотря на злые козни
Никто не смог меня сломить.
А на Сикстинской над постелью
Все также мило, как всегда,
Рука есть Бога и Творенья
Соприкоснувшихся едва.

Гулял по парку. Осенний ор
С деревьев в мокрый плен лениво
Листья собирал. Я дальше шёл,
Ловил луч солнышка ревнивый.
Пустая, ведь промокла, лавка.
Не стал спасать ее от влаги
Народ, который с нее прыгал,
Сорвать пытаясь плоды яблонь.
Часть урожая догнивало в земле,
Хотя проворный таджик Толик
Там убирал. Я видел после:
С мешком по парку бегал дворник.
Упала ветка пред моей ногой,
Что шаг хотела сделать складно.
Пришлось мне оступиться глупо,
Боясь испачкать брюки Прадо.
Смешно! А ветер дул и подгонял
На лужах рябь. Каштаны свисли -
Я вспомнил, как в апреле Киев
Мне эндорфинов кидал в мысли.
Привык довольствоваться малым!!!
А запах ели к ноздрям спешил скорей.
И чрез алею малым шагом
Пришел домой, прошу, поверь!

Я не спал сегодняшний день,
В голове заиграли губы твои,
Ночью в сердце поют соловьи,
Я не спал сегодняшний день.

Я не сплю второй день подряд,
Очи твои, как бархатный мед,
Дурман твой пьянящий все зовет,
Я не сплю второй день подряд.

Я уже не сплю третий день,
Образ твой ко мне является чаще,
Жизнь моя становится тише, но слаще,
Я уже не сплю третий день.

Я уже не спал четыре дня,
Твой образ тянет за собой,
Но нам увы не суждено,
Я уже не спал четыре дня.