| Я не прощаю предателей, потому что сам не предаю!

Женщина – нитка, мужчина – иголка,
Грация в личности на подоконце.
Черные вещи, белый сюртук,
Алые куклы ангелов ждут.
Темной зимою боюсь я теней,
Солнечным летом – внезапных дождей.
Мышка – кошку, а она пса:
Над нами смеется Варвара – Судьба.
Желтая ручка у черной двери,
Красные лампы у синих торшеров,
Белые стены – палаты одни;
Судьба предвещала смерть офицеров.

Теперь я нищий, впрочем,
Как и ты, моя родная,
Но стал, к чертям, богат духовно,
Тем увеличив пропасть между нами.

Постой немного, подыши,
Подумай все же, хоть минуту,
Ведь что-то в этом все не так,
Я никогда твоим не буду.

Но расставание впереди еще,
Поскольку я оставил мостик все же,
С любовью связанной судьбой,
Но ты прохожий непогожий.

И вдруг захочешь ты вернуть меня,
И через пропасть перепрыгнешь,
То знай тогда наверняка,
Ты никогда моей не будешь!

Меня там нет, я улетел так высоко,
Что просто наблюдаю свыше,
Как ты живешь одна, дитя,
Внизу, в заботах прагматичных.

Живи и радуйся, конечно,
Миру, светлым милым людям,
Но что-то в этом все не так,
Ведь вместе мы уже не будем!

Под лезвием меча погиб центурион,
В последний путь направил легион
Его на окровавленном гербе щита,
Что на земле покоя не ища,
Сражался, бился, защищал
Центуриона от врагов,
Под звоном сотен топоров
Держался крепко,
Но тогда
Центуриона не спасла
Надежда в крепкий римский щит,
Меч был проворнее, погиб
центурион не в муках, в старости, в смятении,
Наоборот, он – в гордости, в цветенье
Своих лучших лет:
Вкушал фанфары искренных побед,
Круша любовь других,
Но строя замок свой,
Он забывал, что девушка с косой
Сидит и ждет его за стенами Помпея,
центурион же не робея несется в бой,
Чтоб проложить дорогу,
Дрожащей под ногами Кесарев потомков,
В историю вечной славы,
А в это время девушка его
Погибла в куче пепла лавы.
Центурион – мужчина,
ему не плакать, не рыдать,
но все-таки в сердце защемило,
ему не страшно помирать.

Был сентябрь. Как всегда, жалостливо падала листва, словно, предвещала конец…конец, прежде всего, тем ласковым, на первый взгляд, истощающих и уходящих в прошлое летних деньков. Но это не могло противостоять мрачности и вседозволенности осени, которая поработила природу, вечно ищущих людей, чьи идеалы гнал по двору вместе с сентябрьской листвой дворник, по утру подбодрившийся отстоявшейся в тумане, после бурного вечера прочих дворников, слесарей и неудачников, бутылью с водкой. Их кривые рожи отражались в ее бездонности и задумчивости. Но это было вчера… Теперь же дворник гнал листву, мягко посапывая и матюгаясь на вечных его спутников жизни – собак.

Он прекрасно понимал всю тяжестность и ханжество своей жизни, что он тоже “собака” в мире теней, господствующих над людьми; что он тоже одна из неудавшихся судеб, один из блудных сыновей, сыновей неизвестности. Одурманенный запахом водки, дворник забывал о мерзительном существовании своего времени; жил, только, сегодняшним, не требующего ответа от жизни: а что ты сделал для завтра?, днем.

Вся его личность была сомкнута в маленький клубок обреченности, покрывающийся сверху ненавистью к себе; ненависть заражает все тело, каждую его частицу, убивает ее, и человек становится макромолекулой-ненавистью с диагнозом “безразличие”. Единственное, что могло скрасить столь мрачное одиночество и безвыходность – это маленькое царство – улица, в ранние часы своего существования в новом дне, делавшее дворника – Королем: он мог лежать на лавке в центральном парке, сняв немытые и потрепанные от старости сапоги, а то и лучше – поставить их рядом с собой, громко крича всему миру благим матом, в перерывах насвистывая и напивая песни своих соплеменников–алкашей, многие из которых до сих пор пьяные валялись в саду, и утро они встретят ближе к ужину, когда добротные хозяйки под звуки говорящих улиц будут накрывать на стол, традиционно покрикивая на своих, проголодавшихся после долгого дня игр и баталий, детей. Из их видимочистых окон, под песни разрушающего все сентября, запах пирогов разнесется далеко-далеко, и прохожие, много ходящие и спешащие в это время домой, пропитываясь дурманом капусты, убыстряют свой шаг, некоторые, наоборот, замедляют его, чтобы растянуть чужое удовольствие до себя.

Как это все смешно: сентябрь уносит все старое и плохое, а люди, по-прежнему, в своих суетах, продолжают бежать, Бог знает за чем. Навряд ли, они сами, хотя бы на чуть-чуть, осознают это безмолвие и пустоту…

Встреч терпенья ожиданье,
Трепет их перед свиданьем,
Голос близкий неразборный
Натолкнет на путь негодный,
Мыслей глаз пьянящий блеск
Приглушит в сознанье треск
Образов своих врожденных
И отправит отчужденно
В руки нежные чужие,
С запахом судьбы красивой.
Время в жизни отломав
Через ложный кавардак
Обязательно к себе вернешься
Мыслями в тоску напьешься,
Ведь сыграл аккорд финальный -
Рядом был кто-то случайный!
День из-за дня, человек – ему рад,
В поле таком не сыскав всех наград,
Просто могло и бывает похуже
И в нежной перине есть своя нужность,
Но жизнь протекла – щепки долой
На берег случайный прощальной стрелой
Послали, и ждешь, что другая рука
Случайная крепко возьмет за тебя
И снова швырнет по немому течению
В поиске новых берегов во спасенье
Безумных желаний и жажды упрека
За визгом утробным, не видя истока
Все же поймешь, что песня прощальная,
В жизни она был лишь Случайная!

1.
На северных склонах предгорья большого
Кавказских хребтов есть четыре района^[1]
ВИП Ингуше́тии^[2] зацелованной горем
Неправды и лжи пустившейся в горы^[3].

2.
Стремлением народа к свободе веками
Орел халифа́та вайна́хский орнамент
Сберег и возносит в Мага́са лучах
Защитную Башню на гордых плечах^[4].

3.
Под небом пригретой плодородной земли
Есть любовь и надежда в ингушской крови,
Соседей набеги – разбивались от боли
Там крымские ханы, все славянские боги.

4.
Ала́ны за ними^[5]! Ангу́шт – имя дарует^[6],
В тех о́рдах лесов трагичных пирует
История воин, несчастье, обман,
Хребет захлебнувший Эми́р Тамерла́н^[7].

5.
Республика молодость стоит и крепчает^[8],
Галга́й^[9] – Ингушетия путь в мир пробивает
Без тени смущенья и жажды объедков,
Жить, умирать на земле своих предков.

6.
Они верой и правдой старались, любили
Свой маленький мир окруженный Россией,
И будет слава, кто за мир свой погиб -
ВИП! Ингушетия! Ингушетия! ВИП!

______
[1] В состав республики вошли три административных района бывшей Чечено-Ингушетии: Сунженский, Малгобекский и Назрановский. В 1992 году указом тогдашнего президента республики Руслана Аушева был образован также Джейрахский район.

[2] Выражение «ВИП Ингуше́тия» следует понимать, как «особо важная Ингушетия». Второе значение, дружеское, расшифровывается аббревиатуры как Великий Ингушский Поэт.

[3] «…зацелованной горем неправды и лжи пустившейся в горы.» – в этом контексте следует понимать следующее: вокруг Ингушетии существует много обмана, неправды, злых мифов. Эту ложь распространяют заинтересованные в этом люди, при этом продвигая междоусобные конфликты и распри. Поэтому в горах теперь можно встретить проявления этого нечестия.

[4] В четверостишье описывается герб республики, который был принят Парламентом Республики 26 августа 1994 года. Автор герба — художник Р. А. Эльдиев. Укрупнено на гербе изображается орел с башней в лучах солнца. Орел на гербе исторически был заимствован у халифатских принцев, которые испокон веков занимаются размножением этих красивых птиц. Мага́с – современная столица Ингушетии, переводится как «город солнца». Фраза «…и возносит в Мага́са лучах…» – символизирует семь прямых лучей солнца, находящегося в зените, на гербе республики. «Вайна́хский орнамент» – народный узор, предназначенный для украшения. Вайна́хи (На́хские наро́ды) — древнейший коренной народ Северного Кавказа, говорящий на родственных нахских языках, в сегодняшнем понимании это ингуши и чеченцы. Первые упоминания о вайнахских племенах появляются в I тысячелетии до н.э. В центре герба по вертикальной оси на фоне Кавказских гор расположена боевая башня, символизирующая древнюю и молодую Ингушетию. Ингушские Боевые башни в высоту достигают 25-30 метров при ширине стен у подножия до 6 метров и являются историческим памятником.

[5] Ала́ны – народность, проживавшая на ингушских территориях с I века н.э. и до начала XIII века. По одной из версий, столица древнего Ала́нского государства называлась именно Мага́с. Аланы не имеют никакого отношения к сегодняшним иранским осетинам, пришедшими на ингушские земли вместе с монголо-татарским войском.

[6] Название Ингушетия республики происходит от русского наименования населения (ингуши — от названия села Ангушт) и от грузинского суффикса -ети, что в сумме означает «место где живут ингуши». Сегодня Ангушт называется Тарское (осет. Тарскæй, Тарское — от названия долины Тарс Аре (c ингушского долина Тарса).) и входит в состав Пригородного района Северной Осетии.

[7] В 1395 году равнинные поселения ингушей были уничтожены в ходе похода на Северный Кавказ Тамерлана (Тимур – узбек, среднеазиатский завоеватель, эмир с 1370 года. Основатель империи и династии тимуридов, со столицей в Самарканде), а оставшееся население переселилось в горы. Попытки преследования оказались тщетны и войско Тимура потерпело неудачу и разгром. Фраза «..хребет захлебнувший…» означает неудачу на северном хребте Кавказский гор. Более подробно можно почитать в романе ингушского писатели И.А. Кодзоева «Магас Благословенный».

[8] Самая молодая республика Российской Федерации, образована 4 июня 1992 года. В Ингушетии самый высокий уровень рождаемости среди субъектов Российской Федерации; так, в 1992 году население республики составляло 211 тысяч человек, в 1998 году — 313 тысяч, в 2002 году — 467 тысяч, в 2009 году — 532 тысячи человек.

[9] Галга́й (инг. Гӏалгӏай) – название республики на ингушском языке.