Приглашаю на концерт,
Сегодня будет петь Серов,
Идём послушаем маэстро,
Он дарит зрителю любовь.
Ты согласилась, я приехал,
Привез с собой букет из роз,
Но ты была еще прекрасней
Оставив дома много слёз.
Пока мы ехали держала
Цветы – боялась отпустить,
Я всю дорогу эту думал,
Что мало их тебе дарить.
Вперед впустил, зашли в фойе,
Разделась быстро, озарила,
Заметил я как в декольте
Со всех сторон глядят мужчины.
На сцене было много мыслей,
И им похлопывала вслед,
Местами подпевала чисто,
Ведь ты певица много лет.
Концерт окончен, всё в ажуре,
Ловили мы улыбки наши,
Ты так застенчиво спросила:
«Со мной сегодня будешь, Саша?»
Вернул потом тебя домой,
На приглашенье не ответил,
Ведь я купил билет другой -
В последний миг тебя заметил.
Звонила после пару раз -
Проверка связи, но не дольше
А я пишу представив нас,
Себя не видя рядом больше.
Бездарно дива рассуждает,
да Бог с ней, Эндрю,
пусть считает,
что есть она хоть пуп земли,
вокруг которого все пляшут,
но мы с тобою солнца ось,
они планеты все,
пусть крутятся пред нами,
но мне приятен боле возглас твой,
о том что плачешь ты ночами
о русском языке небранном
и с юмором таким рождаешь мысли,
что нет прекраснее на свете
Толстого, Блока, Маршака!
Да будет смех в твоих устах,
когда прочтешь ты эту оду
в прощанье с Ольгиным «Алё»
и классикой соприкоснувшись понемногу!
Ответ Жиделева А.А.:
Блажен кто верует, мой Друг,
И пусть себя считают все вокруг
Похожими на пуп Земли и Солнца ось,
Но если говорить всерьёз,
То жалко тратить время зря
На чтенье «ДОРОГАЯ ВСЯ».
Уж лучше слышать русский мат
Из уст, что правду говорят,
А «рашн инглишь» пригодится
Для юмора и смеха в трудный день
Пускай потешит самолюбие девица,
Не понимая, что развеселила нас теперь.
Опять ты положила трубку,
Закончив разговор «Пока-пока»,
Мне не хватило лишь минуты
Сказать, что я люблю тебя!
Люблю когда меня ты гонишь,
Люблю, когда ты мне не пишешь,
Люблю, когда ты мне позвонишь,
Люблю, когда меня ты слышишь.
Люблю, как дети любят маму,
Люблю, как птица любит небо,
Люблю, как Солнце любит Землю,
Люблю всем сердцем откровенно.
Раздвиньтесь!
В стороны! Красивы!
Двести! Двадцать!
Четыре!
Стройные! Прямые!
Хочется лапать!
Каждая из них
Сто! Двенадцать!
Высокие! Дивные!
Колени! Изгибы!
В сумме дают
Двести! Двадцать!
Четыре!
Ходят! Танцуют!
Разъезжаются! Ахать
Хочется! Трогать!
Твои сто двенадцать!
Официантка принесла
Мне кушать в Пост
Яблоко печенное
С медом натуральным
И грецкими орехами,
Заправкой апельсиновой
Со стружкой миндаля!
Я кушал его восхищаясь,
Что где-то садовник далекий
Растил это яблоко в спешке,
Чтоб я опробовал. Постным!
Грецкий орех мелко-мелко
Повар на терку струганил.
Миндаль из рода сливовых
Рос на горах высоких бухарских,
Не зная, что он православным
Рожден был в стране мусульманской.
Мед сладковатый был нежно сварганен
Пчелами быстрыми, журчащими в спешке
Создать для меня больше съестного
В Пост Великий даренный нам грешным.
Апельсин марокканский нежно стекая
По яблоку сочному в виде заправки,
Мой вкус укрепляет и веру в святое,
Сдержаться во время Поста от мясного.
Но больше дивило меня в эти минуты
Цена за съестное –
Сто восемьдесят Рубей.
Все сорок дней пощась
Перед твоим приездом,
Меня смутили не смущаясь,
Зачем все это я затеял?
Ведь ты приехала,
Когда тебя не ждали,
Прости, не смог тебе сказать,
Что дни страстной недели ждал я.
Но как тебе могу я отказать,
Когда желаешь это ты всесердно,
Улыбкой мысли развивая
В уму моем влюбленном слепо.
Я нарушил пост, сказав себе,
Что Бог простит, поскольку,
Ты прекрасна все же,
К такой ромашке я стремился
Всю жизнь – садовник непогожий.
И Бог простит, ведь это он
Своей рукою правил мысли
Мои, чтобы любил. Тебя.
Как любят маму дети.
Я сам хотел быть чистым,
Желая это только сердцем,
Но согласился на сей шаг
В уму моем такой блаженный
И согрешил в любом раскладе,
Теперь я буду целый год
Все ждать, когда наступит праздник
Страстной недели невдомек.
Дождусь, но будет со мной Маша
Другая или те же, что и раньше,
Когда смогу сказать себе я “стоп”
В период недели предпасхальной.