| Я не прощаю предателей, потому что сам не предаю!

Коварный снег,
Он стал дождём,
Что не кружился,
Как слагают поэты
В песнях не о чем,
За шиворот прилег.
Я на всё злился,
Плевать хотел.
Домой спать не пошёл.
Все думал о деньгах,
В объятьях юной проститутки.
Был лишь февраль,
Иль март – уже не помню.
Ах, Яна, так это ты мои
Три буквы алфавита?
Идешь. Гуляешь. Упряма.
Всё мимо. Двери закрыты.
Странно: и не любима,
Но всем нужна.
Кого-то позлила.
А снег коварный все кружился.
На встречу я пошёл,
О ней все думал на пути,
Той самой в юбочке путанее,
В объятьях чьих лежал.
Она снимала трусики.
Была во всем прилежна.
И грудь на тройку,
А это тоже алфавит,
Но только в цифрах.
У многих шансов нет,
Она тут победит любую,
Которые имеют только «бал»,
И что идут навстречу мне.
А снег за шиворот прилег.
Я присмотрелся.
Уже апрель настал.
Пора и с Яной отдохнуть.
Хотя б чуть-чуть.
И снова в путь.
Яну с пьяну!
Не хочу, но буду!
Ах, Яна – три буквы,
Три раза – всё с пьяна.

Апрель 2012

Вот, дожили уже, но у нас есть культура
Российская, шагнула в двадцать первый век:
И на Страстном бульваре, в Центре театральном
Уже лет пять вокруг шеста танцуют пируэт.

Скворечники пустые на прудах что чисты,
Нет ив, хотя застенчивые были у Талькова,
И после «Кофе пью» от маникюра лица
Довольные на Современник смотрят снова.

А я хожу в дублёночке, хорошо с ней в мороз
Январский столичный привычный: пришёл
После дождей декабря, лужи льдинами снёс.
Хорошо стало мне – надоело носить капюшон.

А киберне́тика вперед шагает уже полвека как,
Ее отец, кто из Миссури, попасть хотел на фронт,
Но зрением был слабоват, и математиком застал
Его последний день в Стокгольме. Было холодно.

А здесь, в стране: полжизни выживают
И в гроб полжизни смотрят где – писал
Тальков опять об этом, поэтом был он,
Пропел стихи свои, стрельба – и тут финал.

Печальный в РБК прогноз опять писали
На этот год, что ВВП потерпит скоро крах:
От нефти с газом деньги уплывают в банки
Давоса, обводя российский бедный класс.

И на Вернадского одно измененье:
Вместо Чубайса теперь там Газпром.
А что до меня, то дела мои сносно:
Нерегулярно, но всё с огоньком!

Мне переводчик нужен
В отдел «валютный и торговый»,
Пред иностранцами заслужен
Наш опыт в пересадках новый
От детских почек до бровей
Больным богатеньким старухам,
И много мышечных хрящей,
Лежит еще у нас без слуха.
Так что мне нужен перевод,
Чтобы и мáркетинг суровый
Меня в учебники занёс
С пометкой «это было клёво».
Мы Родины толкаем достоянье,
Частичками везем, и на границах
Всем без смущенья предлагаем
Улыбку детскую пришить на лица.
Давай транслейтор мой ищись,
Я жду тебя, и рынок давно тоже,
Пускай тематика не злит,
Деньгами будешь богат всё же.

Официантка принесла
Мне кушать в Пост
Яблоко печенное
С медом натуральным
И грецкими орехами,
Заправкой апельсиновой
Со стружкой миндаля!
Я кушал его восхищаясь,
Что где-то садовник далекий
Растил это яблоко в спешке,
Чтоб я опробовал. Постным!
Грецкий орех мелко-мелко
Повар на терку струганил.
Миндаль из рода сливовых
Рос на горах высоких бухарских,
Не зная, что он православным
Рожден был в стране мусульманской.
Мед сладковатый был нежно сварганен
Пчелами быстрыми, журчащими в спешке
Создать для меня больше съестного
В Пост Великий даренный нам грешным.
Апельсин марокканский нежно стекая
По яблоку сочному в виде заправки,
Мой вкус укрепляет и веру в святое,
Сдержаться во время Поста от мясного.
Но больше дивило меня в эти минуты
Цена за съестное –
Сто восемьдесят Рубей.

Закат красивее рассвета,
в него приятнее глядеть,
я и не видел в мире цвета,
который может так гореть.

Он так безумен и так манит,
я так хочу идти за ним,
но в горизонте он обманет,
он ветром утренним гоним.

Мне не угнаться за тобою,
да и зачем же я бегу,
в твой замок двери я открою,
ногой уверенной войду.

И вверх уверенной походкой,
сойду я с краю табурета
и на последок крикну громко:
“Закат красивее рассвета!”

Друзья! Приехал я сюда сказать,
Что жизнь наполнена сюрпризом,
Полгода в Питере назад Вас
Еле различал на СПРЭСе сизом.
И пусть, что кто-то любит Невский,
А кто-то по Уралу сохнет,
Скажу, что рад всех я Вас видеть
В турецком странствии далеком!
Пусть все невзгоды и смятенья
Останутся в крамольном царстве
России, что родила братьев: Волжан,
Башкир и добрых земляков Уральцев.
Смотрите братья, что за мир:
Мы все сидим сейчас довольно
В Joy Palace World – пять STAR за ним,
И за державу нам не больно.
Ведь пусть мы в кризисе ныряем,
И тянет нас все ближе к центру
Ядра земли, что согревает
Сердца всех вас осенним летом.
Наш стол – всегда! Всегда наполнен
Едой, убранством, брагой крепкой
Закуски, фрукты, чей-то голень …
Акулов выпил быстро с левой!
- Андрей, хАрош, ведь только начал
Читать стихи я – тост в придачу,
Погодь чуть-чуть мы все с тобой,
Как будет можно – взмах рукой.
Смотрите, правда, вот ведь мир
Пред нами строится инклюзив
И Лыжин – честный гражданин,
Сует официантке штрудень
В трусы…она ему в ответ
На басурманском что-то скажет,
А он во глубине уральских руд,
Свой статус мужеский покажет,
Чтобы знала чужеземка,
Что спокон веков все русские
Константинополь брали назад,
Ловили турков, как рабов,
И жен их хлопали по заду.

Мораль проста! Давайте вместе
Поднимем рюмочку спиртного
За братство энергетиков планеты,
Чтоб совещание было снова!