Смысла мало в жизни этой -
Повторяя вновь и вновь,
Сохраню лишь три завета:
Первое – это вера в Любовь!
Поддержать ее всем надо,
Страсть возбуждения рождая,
Хоть покажется это досадно,
Деньги – это вера вторая!
Осмотревшись назад -
С перепуга!
Услышав колонны идущих -
Шеренги!
Печально узнаешь, что не было -
Друга!
Я сильно поверил в Любовь
за Деньги!
Судьба начертана уже[1]
И это страшно;
Я не творец сегодня,
Я актер,
Актер в забытом гараже,
Гараж в котором все ужасно,
Ужасно плохо и воняет,
Воняет краской с ацетоном,
И с ацетоном я живу,
Живу в душе с плохим актером,
Актером, что часто забывает роль,
И это часто цела жизнь,
Жизнь, где я не Король.
______
[1] Вера в то, что все изначально известно Всевышнему на основе Его всезнания. Все хорошее и плохое — от Творца
Человек движется по жизни на основе своего усмотрения, понимания, желания и выбора, за правильность и неправильность которых он будет отвечать пред Господом в Судный День. Мусульмане знают, что все предпосылки для совершения благих или преступных деяний, доброго или скверного созданы Творцом, а человеку предоставлено право свободного выбора. Только Бог знает, что будет через мгновение или минуту, месяц или многие годы. Люди же могут только предполагать на основе закономерностей, установленных самим же Творцом.
«Предопределение», а точнее «аль-када’ ва аль-кадар», — один из столпов веры. «Аль-када’ » — это полная и изначальная осведомленность Творца обо всем, что происходило, происходит или произойдет в этом мире; полная и изначальная осведомленность обо всем, что будет совершено каждым в отдельности, как в тех случаях, когда право выбора у человека есть, так и в тех, когда его нет.
«Аль-кадар» — это абсолютное соответствие фактически происходящего в реальном времени изначальным знаниям Творца
Я потрясен твоим безумством,
Я полюбил твои стихи,
В глаза мои попали капли,
И сердце рвется от тоски.
Ты умер, жизнь твоя прошла,
Но как судить мне по стихам,
Смотреть в разбиты зеркала,
Где вижу только стыд и срам.
Ты – патриот и я доволен,
Что не одни мы в этом свете,
Узнали что такое болен,
Как жить и помирать в расцвете.
Ты мой кумир, но это не грешно,
Ведь перва заповедь моя,
Любить и помнить, что взошло,
Любить родные, русские края.
Я плачу сильно, не могу
Смириться с правдой в этом мире,
Бывает часто забегу,
И мы с тобою лишние на пире.
Рука твоя осталась жить:
Во мне и сколько вас поэтов,
Кому осталось умереть
В стране, где не было заветов.
Я полюбил твое село,
Что под Рязанскую губернией,
Где людно, душно, но светло,
Где ты родился в опьяненье.
Закат красивее рассвета,
в него приятнее глядеть,
я и не видел в мире цвета,
который может так гореть.
Он так безумен и так манит,
я так хочу идти за ним,
но в горизонте он обманет,
он ветром утренним гоним.
Мне не угнаться за тобою,
да и зачем же я бегу,
в твой замок двери я открою,
ногой уверенной войду.
И вверх уверенной походкой,
сойду я с краю табурета
и на последок крикну громко:
“Закат красивее рассвета!”
На твоих зубах осколки
Пожелтевшего налета,
Что мешают тебе жить,
Не дают смотреть с полета
На бегущие машины,
Что давно спустили шины,
Но пока еще стремятся
В чудеса, что им так снятся
О прекрасном, о далеко,
Что уже ко всем жестоко.
Желтый свитер мне достался
От ругателя насмешек
И недавно догадался:
В нем живу я как орешек.
В нем хожу я по базарам
И по улицам в кино,
В нем шатаюсь по амбарам,
Целый день в нем пью вино.
Мне дорога приоткрыта в дорогие рестораны,
Я иду с поднятой мордой,
Пусть глядят как тараканы
И узнают, что я гордый.
Забираюсь я на крышу
И стихи свои читаю
Перед публикою избранною,
Что меня так почитает.
Напрягусь и крикну в воздух:
“Я люблю летать над крышей,
Что весит давно над вами,
Подниматься выше, выше!..”
| Я не прощаю предателей, потому что сам не предаю! 
