Мррррррр! Я просто Кот!
Пришел сегодня в гости к Вам,
Я все хочу, не глуп и горд,
Могу царапать милых Дам.
Мррррррр! Я льстец большой,
Бываю славный, но я хам,
Угодник страстный Лавербо́й[1],
Могу ласкать часами Дам.
Вы не откажите в моем капризе,
Багаж любви за мной огромен,
Я остроумен и с сюрпризом,
И взгляд всегда для всех бездонен.
Смеюсь чуть громче женских стонов,
Я слышал много их в постели,
Когда покусывал и шлепал
Своих избранниц на неделе.
Брезглив и малость прагматичный,
Серьезен, иногда смешен – бывает,
Я Лавербой простой столичный,
Узнав меня – не забывают.
Я просто Кот!
Я не подаррррок!
Я Лавербой!
Я – Александрррр!
[1] Лавербой от англ. «Loverboy» – бабник, донжуан; дамский угодник; красавец, красавчик.
Официантка принесла
Мне кушать в Пост
Яблоко печенное
С медом натуральным
И грецкими орехами,
Заправкой апельсиновой
Со стружкой миндаля!
Я кушал его восхищаясь,
Что где-то садовник далекий
Растил это яблоко в спешке,
Чтоб я опробовал. Постным!
Грецкий орех мелко-мелко
Повар на терку струганил.
Миндаль из рода сливовых
Рос на горах высоких бухарских,
Не зная, что он православным
Рожден был в стране мусульманской.
Мед сладковатый был нежно сварганен
Пчелами быстрыми, журчащими в спешке
Создать для меня больше съестного
В Пост Великий даренный нам грешным.
Апельсин марокканский нежно стекая
По яблоку сочному в виде заправки,
Мой вкус укрепляет и веру в святое,
Сдержаться во время Поста от мясного.
Но больше дивило меня в эти минуты
Цена за съестное –
Сто восемьдесят Рубей.
Все сорок дней пощась
Перед твоим приездом,
Меня смутили не смущаясь,
Зачем все это я затеял?
Ведь ты приехала,
Когда тебя не ждали,
Прости, не смог тебе сказать,
Что дни страстной недели ждал я.
Но как тебе могу я отказать,
Когда желаешь это ты всесердно,
Улыбкой мысли развивая
В уму моем влюбленном слепо.
Я нарушил пост, сказав себе,
Что Бог простит, поскольку,
Ты прекрасна все же,
К такой ромашке я стремился
Всю жизнь – садовник непогожий.
И Бог простит, ведь это он
Своей рукою правил мысли
Мои, чтобы любил. Тебя.
Как любят маму дети.
Я сам хотел быть чистым,
Желая это только сердцем,
Но согласился на сей шаг
В уму моем такой блаженный
И согрешил в любом раскладе,
Теперь я буду целый год
Все ждать, когда наступит праздник
Страстной недели невдомек.
Дождусь, но будет со мной Маша
Другая или те же, что и раньше,
Когда смогу сказать себе я “стоп”
В период недели предпасхальной.
Люблю тебя уж сколько лет,
А ты не скажешь мне “привет”,
Банального “привет” не скажешь
И явным видом мне покажешь,
Покажешь это, я пойму,
Пойму, ведь я тебя люблю,
Люблю тебя уж сколько лет,
А ты не скажешь мне “привет”.
Я не спал сегодняшний день,
В голове заиграли губы твои,
Ночью в сердце поют соловьи,
Я не спал сегодняшний день.
Я не сплю второй день подряд,
Очи твои, как бархатный мед,
Дурман твой пьянящий все зовет,
Я не сплю второй день подряд.
Я уже не сплю третий день,
Образ твой ко мне является чаще,
Жизнь моя становится тише, но слаще,
Я уже не сплю третий день.
Я уже не спал четыре дня,
Твой образ тянет за собой,
Но нам увы не суждено,
Я уже не спал четыре дня.
Унынье забывать потехи,
Унынье думать о плохом,
Но только дождь стучит по крыше,
Я сразу плачу … об одном:
Любовь – иль просто я безумен,
А в чем познание души?
Встречать сердца тебе родимых?
Иль долго плакать в той тиши,
Что ветер – демонов гонимых,
Кричит, поет, метает все…твое
Потерянное счастье.
И в гордой тишине ненастья
Деревья гнуться, и играют
Природы пенье и познанье,
Ликуют в тишине миров-
И это, вроде б, наказанье,
Прожить в тени и без пиров,
Что утро нам всегда подносит,
Лучами солнца озаря,
Хотя в дождливую погоду
Я думаю, что день прожит не зря.